Хочу открыть новую тему. Назову ее : "Подготовка юных теннисистов Федерациями тенниса стран СНГ". На мысль эту натолкнула меня Т-Яна, вкратце написав, какие планы сейчас в Казахстане. Разузнав подробнее, я и решила- обсудить на форуме, а что в нашей стране мешает делать нечто подобное? Учась у соседей- братских республик.
________________________________
Разработан проект "Сборная Казахстана" в целях развития и популяризации большого тенниса
АЛМАТЫ. 5 июня 2008. КАЗИНФОРМ /Елена Ильинская/ - В стране в целях развития и популяризации профессионального спорта разработан проект «ТЕАМ КАZАКНSTAN» - «Сборная Казахстана»,передает корреспондент Казинформа со ссылкой на пресс-службу республиканской Федерации тенниса.
Данный проект вызван необходимостью поддержки наиболее талантливых казахстанских спортсменов с последующим выводом на профессиональный тур и привлечение их в республиканские команды Davis Сuр и FedCuр.
Основной задачей проекта является формирование сборных команд по разным возрастным группам. В процессе разработки проекта выяснилось, что оптимально создание восьми команд. Это будут 4 мужские и 4 женские команды по шесть спортсменов в возрасте до 12, до 14, до 16 и старше 16 лет. У каждой команды будет отдельный тренер, также с ними будет заниматься тренер по физподготовке.
Основными спортивными базами проекта станут Национальный теннисный центр г.Астаны, летняя база ФТК г.Шымкента и Академия Виталия Горина (США) - официального советника президента ФТК.
Система отбора участников сборных команд будет очень строгой: планируется проводить ее в несколько этапов. Во всех регионах будут образованы команды из талантливых детей от 9 до 13 лет, которые будут тренироваться при поддержке ФТК. Спортсмены с наилучшими достижениями будут направляться на сборы в Национальную академию тенниса в Астане. В случае подтверждения высоких результатов спортсмены остаются в академии. Их проживание и обучение будет оплачиваться федерацией. Из числа учащихся академии тренеры будут набирать спортсменов в проект «Сборная Казахстана». Состав команд не будет постоянным, он будет меняться в зависимости от результатов, показанных спортсменами в течение года. Лучшие из них по представлению главного тренера команд будут спонсироваться для индивидуального участия в международном, профессиональном теннисном туре.
http://www.inform.kz/showarticle.php?lang=rus&id=208618
Сюда же добавлю выдержку из интервью Виталия Горина журналу STYLE в Казахстане.:
Виталий Горин: Казахстанский теннис – это подарок судьбы
С 11 по13 апреля в Алматы проходил 1 раунд Кубка Дэвиса зоны Азия/Океания, где встречались команды Казахстана и Китайского Тайпея.
На этих соревнованиях присутствовал личный тренер члена сборной России Дмитрия Турсунова Виталий Горин, который постоянно живет в США, имеет там собственную школу тенниса. По приглашению Федерации тенниса Казахстана Виталий будет советником Федерации тенниса Казахстана.
Сегодня Виталий Горин – герой спортивной гостиной STYLE.
– Виталий, цель Вашего визита?
– Вообще, я приехал поработать с тренерами, но на одну неделю задержусь специально, чтобы увидеть детей, потому что сейчас идет отбор перспективных ребят в сборную Казахстана, надеюсь, объективный. Но с Федерацией тенниса мы договорились, что какой бы он ни был, я обязательно перепроверю. Надеюсь, что в конце мая – начале июля я вновь побываю в Астане и в Алматы, потому что здесь на ITF-турнир соберутся дети, которые занимаются большим теннисом в Казахстане. Мне это очень интересно.
– Как Вы оцениваете ту тренерскую базу, которая существует в Казахстане и Ваши дальнейшие планы по организации работы тренерского состава?– Работа предстоит большая: будем проводить обучение, смотреть на работоспособность тренера, на его желание работать в коллективе, готовность изменить свое мнение, если оно неверное. Потому что в процессе становления спортсмена главное для ребенка – не зависеть от двух разных мнений об одной и той же вещи от двух разных тренеров. Поэтому я всегда считал, что средний тренер, который ведет выработанную федерацией стратегию, намного лучше двух великолепных специалистов, имеющих свою точку зрения.
– То есть, тренеры должны будут пройти какой-то экзамен?
– Мы это обдумаем внутри федерации. Я думаю, что да, хотя вряд ли аттестация даст какое-то преимущество в техническом плане, скорее всего, это может повлиять на имидж тренера.
– А если Вы увидите, что у казахстанских тренеров есть своя уникальная методика?
– Всегда такое может быть, и если она действительно «работает», я готов ее принять и подтвердить.
Могу вам подтвердить примером: 6 лет назад я запрещал моим детям выполнять удар слева двумя руками в открытой стойке. Сегодня я взял его на вооружение. Мы готовы учиться друг у друга, у наших игроков, быть учениками сами. Если тренер говорит, что он великий, для меня он уже не авторитет. Я работал и работаю с известными тренерами, мы обсуждаем, спорим, беседуем, все меняем. Отсюда рождаются какие-либо идеи. Но все эти великие тренеры, не думают о себе как о «великих». Я говорю о Петере Лундгрене, Бреде Гилберте – с ним я знаком много-много лет. Лери Стефанки – первый тренер в истории тенниса, который довел до первой ракетки мира двух игроков – чилийца Риоса Марселу, и Женю Кафельникова, который стал первым после года работы с этим замечательным тренером. Кстати, Жениного наставника я очень хорошо знаю, он был учеником моего тренера, и он всегда готов чему-то учиться.
Тренер должен знать свое дело, быть на высоком профессиональном уровне, чтобы иметь достаточно самоуверенности так же, как и игрок, чтобы не бояться корректировать игру даже такого теннисиста, как Андре Агасси. Если я боюсь поправлять спортсмена, значит я сам в себя не верю, я с ним не на одном уровне. А если я в себе не уверен, то не смогу передать даже половины своих знаний, потому что боюсь. И очень важно понимать, что теннис сейчас находится в середине эволюции, и наставнику, как и игроку, необходимо быть всегда готовым найти что-то новое, быть достаточно гибким.
– То есть, идти на компромисс?
– Слово «компромисс» здесь не совсем уместно, речь идет именно о гибкости. Я не пошел на компромисс, ведь раньше я считал, что закрытая стойка лучше, но потом признал, что ошибался. Я не считаю, что это было компромиссом, просто я стал гибче, нашел в себе силы, чтобы согласиться с тем, что лучше. А если я вижу, что какой-то 19-летний юноша учит 12-летнюю девочку, показывая то, что я никогда не видел – и это реально хорошее упражнение, почему я не могу взять у него это хорошее? Мы все должны быть готовы учиться даже у своих учеников.
– Спортсмены должны тренироваться только на теннисной площадке?
– Этого недостаточно. Половина работы должна проходить вне корта. Бег, легкая атлетика, силовые упражнения, упражнения на координацию, внимание, психологическую устойчивость – одним словом, все, что мы вкладываем в понятие «физическая подготовка».
– Ваша методика тренировок Дмитрия – это секрет для других?
– Когда я только начал тренировать Турсунова, мы приехали в Москву, занимались на закрытом корте ЦСКА. Начинаем работать – подходят друзья, родители. Турсунов – сразу же закрывать двери. Спрашиваю – зачем? Он отвечает – это же секрет!
То, что я учу его – это великолепно, значит, что-то отдаю от себя. Но если этому научатся другие – тоже хорошо, нельзя держать все в секрете. Чем больше людей возьмут это для себя, тем лучше. Я живу в Америке, и в 1996 году, попав в Москву, был шокирован тем, что родители и тренеры клуба все держат в секрете.
И тогда я поставил вопросы: а если все друг с другом поделятся, что произойдет? Может, это всем поможет подняться? Что лучше – одному стать первым или подниматься на вершину впятером? Все подумали и сказали, что риск на номер 1 лучше. Я этого не понял, до меня не дошло. Это был неправильный ответ.
– Интересно, Вы так воспринимаете это, потому что живете в Америке?
– Это не американская философия, это у меня от моих родителей. Моя мама – педагог, папа был ученый, кандидат наук, математик-теоретик. Сначала мы жили в Киеве. Родителям предлагали переехать в Новосибирск, но они выбрали эмиграцию, чего дедушка никогда не простил моему отцу. Но у него была своя философия – он не хотел делать то, что ему навязывают, он хотел экспериментировать, исследовать. У него были важные изобретения, открытия в области медицины. Но и в Америке это оказалось очень дорого, и он вернулся в Россию, собрал очень сильную команду, в которую входили видные ученые, физики-теоретики, а два академика, уехавшие в Бразилию, по его приглашению вернулись в Москву.
– Нашим спортсменам предоставляется возможность ездить на различные международные универсиады, и, кстати сказать, уровень нашего студенческого тенниса – не самый низкий в Азии…
– Я полагаю, что он низкий и в Азии, и в Европе. Этот вид спорта на самом высоком уровне только в Америке. Только там студенты играют на профессиональном уровне.
В Америке большое внимание уделяется университетскому спорту. Телевидение уделяет этому виду спорта много эфирного времени, даже билеты на матч университетских команд стоят так же, как на матч профессионалов. Залы и стадионы бывают заполнены до отказа. Там это целая индустрия.
Если вы хотите развить теннис, вы должны развивать университетский спорт.
В Казахстане около сотни высших учебных заведений. Средняя оплата в год составляет 2000 долларов, то есть даже по самым скромным подсчетам в год выходит 150–200 тысяч. Не каждый университет пойдет на то, чтобы построить крытый зал для занятий только теннисом. Как же тогда этот вид спорта будет развиваться? А вот если хотя бы 20 высших учебных заведений серьезно взялись за это, тогда было бы проще.
Информация – тоже важная составляющая пропаганды. Без нее все наши усилия уйдут в песок. Без полиграфии, без национального теннисного журнала половина работы пойдет насмарку.
– Ваши планы в качестве советника Федерации тенниса Казахстана – страны со своей ментальностью, со своим путем развития, со своей теннисной школой, пусть с небольшим, но количеством талантливых детей?
– Кстати, с большим количеством талантливых детей.
Думаю, что судьба преподнесла мне подарок. Я уже сотрудничал с несколькими федерациями, например, на Украине, в России где есть великолепные дети, но у них практически не было шансов стать звездами. Даже в Америке с фондом в 180 миллионов долларов, был один мальчик, который стал чемпионом мира в возрасте до 14 лет, и то потому, что я сам стал его спонсором. Только в 16 лет его «подобрала» федерация.
Здесь у меня есть шанс выбирать работоспособных детей, у которых есть талант, желание. В Казахстане я впервые увидел, что федерация хочет дать детям возможность заниматься теннисом профессионально. Я утверждаю это, потому что меня есть, с чем сравнить. Конечно, пока у вас не много центров, но их строят. В Казахстане сейчас происходит то, что было в России 13 лет назад, когда Шамиль Анвярович Тарпищев начал поднимать теннис с помощью меценатов – он ходил, просил, искал заинтересованных людей.
Спорт – это часть мира. Вам очень повезло, что у вас сейчас появился новый президент Федерации тенниса, у которого очень сильное желание заниматься проблемами этого вида спорта. И попечители проявляют заботу и внимание. Вот сейчас в Алматы строится большой центр тенниса, на который государство денег не выделило. Центр, финансируемый частными деньгами, – это настоящий подарок. У нас в Америке таких подарков не делают.
Хорошо, когда есть кто-то, кто все это делает, ищет, кто хочет, чтобы все задуманное им реализовалось. Но деньги – это еще не все, например, Узбекистан очень много средств инвестировал в теннис. И хотя он сейчас лидирует в этом виде спорта, но за такие деньги они могли иметь отличных спортсменов первой мировой сотни.
Я хочу, чтобы наши казахстанские теннисисты представляли в мире не только себя, а в большей степени свою родину – Казахстан. И самыми лучшими тренерами должны стать те, которые здесь родились. Я подбираю сейчас нескольких специалистов, которые должны мне помочь, пока мы не обучим казахстанских тренеров. Можно пригласить и игроков, как это было со Щукиным, чтобы они не просто играли под казахстанским флагом, хотя кандидатур было очень много. Но здесь инициатива исходила от Булата Жамитовича Утемуратова и Адиля Бурлибаева, вице-президент Федерации тенниса Казахстана.
Но все-таки надо воспитывать своих. В федеральной команде планируется иметь 36-46 человек Конечно, для федерации важно вырастить звезду, но для этого нужно вывести на корты тысячи детей, которые не играли и не думали играть, чтобы отобрать из них перспективных.
А для этого нужна хорошая тренерская и спортивная база. И Федерация работает над этим. Будет построено 19 специализированных центров, во многих городах, которые и не мечтали о кортах, тоже будут строить базы по 4 площадки. Теннисный центр в парке будет иметь 6 закрытых и 4 открытых. Сейчас отстраивается клуб в финансовом Центре, который будет иметь 5 кортов и фитнес зал. В Алматы их за год станет около 50!
–Чья была инициатива пригласить Щукина?
–А конкретные советы мы решали с Шамилем Анвяровичем, и было это в самолете Булата Жамитовича. Но привлечь иностранных игроков – это не самое главное для нас. Мы делаем это на какой-то период, пока не выросли свои игроки.
– Значит, можно надеяться, что в скором времени первая ракетка мира будет родом из Алматы?
– Высота Алматы над уровнем моря приблизительно 1000 метров, а попробуйте найти хотя бы одного чемпиона, «выращенного» на высоте более 400 метров. Он мог родиться в горах, но постоянно тренироваться – нет. Конечно, здесь федеральный центр, здесь основная база, но перспективному ребенку не рекомендуется тренироваться здесь весь год – очень разреженный воздух, мяч летит очень быстро. А большая скорость на начальном этапе занятий дестабилизирует технику. Эти сведения, может быть, новые для вас, но на самом деле – это хорошо забытое старое. Мало кто из наших тренеров думал об этом. В горах можно играть, но я буду плохо себя чувствовать. Посмотрите, что происходит – приехал Щукин и говорит: здесь хард, повысил натяжку струн на 3 кг, а по мячу попасть не могу.
Это, конечно, не значит, что дети здесь не могут тренироваться – они не могут проводить здесь большинство своего времени. Даже если сделать все: собрать детей, организовать финансовую помощь, отстроить теннисные центры, нанять хороших тренеров, все равно потом лет через 6 спросите: почему у нас ни один ребенок не пробился? Потому что скорость их дестабилизировала, когда они были маленькими. Этот опыт надо учесть в начале, чтобы не делать этой шестилетней ошибки. И даже 2 миллиона долларов – это ничто, по сравнению с временем. 6 потерянных лет пугают намного больше, чем 2 миллиона.
А когда техника будет чистая, скорость перестанет пугать, вот тогда можно тренироваться и здесь.
– Хочу спросить про Кедрюка. Как Вам его техника?
– Я считаю, что Кедрюку играть сложно, потому что он вырос здесь, и это объясняет его «грязноватую» технику. Вот мой Вам ответ. Как он чувствует себя, когда едет играть туда, где море, равнина, – ему там лучше или хуже? По идее, ему сначала должно быть хуже. Потому что он перестраивается с одной атмосферы, с одной скорости на другую.
Но на этом турнире в парной игре вместе со Щукиным, мне показалось, что он приобрел второе дыхание. Думаю, здесь сыграл роль тот факт, что для Леши это достаточно высокий уровень, много выше его уровня. Может, он об этом и не думал. Но у теннисиста должно быть большое эго, потому что если он не полностью уверен в себе, как он может выиграть? До какой-то степени это хорошо, и помогает ему, особенно когда стоишь на корте с надежным партнером против хороших соперников. Со Щукиным у него не было боязни проигрыша, и он проявил себя на все 100%. У теннисистов несколько раз в жизни такое случается. Мы это называем «быть в зоне». Он великолепно возвращал мяч, точно подавал, неплохо играл с лету, сделал 13 эйсов – это же огромное количество! А сколько было первых подач, которых китайцы не приняли! Он не боится играть в паре, и это делает его более хорошим парным игроком. А вот сзади игра его была не чистой. Поторопить и дестабилизировать его легко, обороняется он «резаком», когда не дотягивается, но «резак» его несущественный, придает недостаточное вращение мячу. У Щукина этот удар намного лучше – он сильно срезает, мяч высоко не поднимается. Поэтому по физическим данным, что бы Кедрюк о себе ни думал, у него намного больше возможностей в паре, чем в одиночке.
У нас есть еще хорошие ребята, например, Сырым Абдухаликов. Я его, правда, не видел, хотя слышал много хорошего. Ему 20 лет, он, может, и перспективный, но делает такие же ошибки, как Кедрюк. За год-два мы сможем его «починить» и он станет для команды еще лучшим игроком.
– Вам не кажется, что все игроков сборных команд нужно адаптировать не только к воздуху, к пище, к поверхности, к климату, условиям, но и друг к другу? Мне кажется, что ребята команды Тайпея по-семейному приближены друг к другу, что у них царит коллективный дух.
– В теннисе это сделать достаточно сложно, но можно добиться сплоченности частыми сборами, но делать это задолго до турнира.
– Какие покрытия предпочитаете для тренировок на начальном этапе?
- В Калифорнии я построил два теннисных корта возле своего клуба с покрытием «ля ко торф» – именно на таком будет проводиться Олимпиада. И Турсунова хочу тренировать на нем. И когда рабочие стали строить, я их попросил количество песка увеличить до 400 кг, они удивились: положено 150. Но когда сказал, что выращиваю детей, дальше не надо было объяснять, они все поняли. Ведь начинать с детьми надо на самой медленной скорости, чтобы их не торопить, чтобы техника была чистая. А уже потом мы можем переключаться хоть на 2000 метров, хоть играть на льду – мы не испортим технику, которую отработали. Мы можем испортить только настроение.
– Будем надеяться, что Ваши успехи нас порадуют...
– Здесь будут тренировать детей, у которых уже стабилизировалась техника. В высокогорье точки зрения физподготовки и спринтерских качеств на теннисном корте есть свои плюсы по сравнению с Астаной. Те же 900 метров и разреженный воздух очень сильно помогают выработать правильное дыхание. Если я здесь выдержу 3 часа игры, то, спустившись, выдержу 4. И если у меня нормальная техника, здесь тренируюсь на очень высокой скорости, и тогда уже скорость соперника на равнине меня не пугает. Я лучше бегаю. Но тренироваться здесь нужно спортсмену, которому уже 16–17 или четырнадцатилетнему феномену. Турсунов был взрослый по технике в 15,5 лет. Если бы я взял его в 10, он был бы с готовой техникой уже в 13,5 лет.
– Дмитрий останется Вашим подопечным?
- Да, я буду его консультировать. Когда едет домой, а домом он считает Сакраменто, то звонит мне, чтобы я приехал с ним потренироваться. Каким бы большим ни стал игроком, всегда чувствуешь, если что-то в твоей игре не так.
Статью полностью можно прочитать на сайте У. Аманжолова:
http://uralaman.narod.ru/vitalii_gor...to_podarok.htm
Ответить с цитированием
Сообщение от chaika
