Виталия Дьяченко: "Взяла реванш у "Кубка Кремля"

[editor-n]

Виталия Дьяченко, прежде ни разу не игравшая в основной сетке "Кубка Кремля", в четверг вечером шагнула в четвертьфинал московского турнира, переиграв в трех партиях чемпионку-2011 и первую "сеяную" Доминику Цибулкову – 4:6, 6:2, 6:2.
У 24-летней теннисистки, которая родилась в Сочи, но с 11 лет живет в Москве, с "Кубком Кремля" свои счеты: три года назад она в парном матче получила серьезнейшую травму крестообразных связок колена. Она покинула корт на инвалидной коляске. Повреждение потребовало нескольких операций и долгой реабилитации. Вернуться в строй она смогла только в этом году. Успешно выступая на турнирах ITF и, в частности, выиграв в июле крупный 100-тысячник в Астане, она, год назад отсутствовавшая в мировой классификации, поднялась на 140-е место.
И вот Дьяченко не просто впервые пробилась в основную сетку "Кубка Кремля". Она одержала самую громкую победу в карьере, взяв верх над 13-й ракеткой мира и финалисткой Australian Open Доминикой Цибулковой и впервые в карьере шагнула в четвертьфинал на турнире WTА.

– Виталия, с победой вас! Поделитесь впечатлениями от того, что вы обыграли первую ракетку турнира и впервые в карьере вышли в четвертьфинал турнира WTA?

– Я, скорее, испытываю радость от того, что показала хорошую игру, а не от того, что обыграла сильную соперницу. Я очень довольна собой. И победу я смогла одержать именно потому, что хорошо играла.

– Вы действительно здорово выглядели на корте. Готовились целенаправленно к "Кубку Кремля"?

– Я, конечно, готовилась, но никаких особых задач перед собой не ставила. Это во многом связано с той ситуацией, когда я получила здесь травму. Сейчас для меня не было никакой разницы, проиграю я в первом круге или выиграю весь турнир. Выступала на этом турнире без надежды на что-либо. Я знала, что если я буду хорошо играть и покажу хороший теннис, то могу далеко пройти. Но особо не на что не надеялась, потому что были нервы.

– Можно ли считать ваш сегодняшний результат реваншем, взятым у турнира за ту страшную травму?

– Да! Можно.

– Психологически не тяжело было выходить на те же самые корты?

– С психологической точки зрения самым тяжелым был самый первый матч. Он был легким по игре, но сложным с точки зрения нервов. Потом становилось все лучше, лучше, и сегодня я вообще об этом не думала.

– Насколько тяжело было играть последним запуском?

– Это, пожалуй, был мой первый ночной матч за всю карьеру. Но меня вся семья настроила, что это начало начал. Поэтому я была готова (смеется).

– Кто болел за вас на трибунах?

– Повезло, что приехал мой папа, который давно не видел тенниса, моя мама, бабушка, мой брат-хоккеист приехал с игры, мой молодой человек, который меня тренирует и заботится о моей подготовке и моем здоровье, его семья. Я взяла максимально возможное количество билетов и все их раздали.

– Какими были ваши самые первые мысли после победы?

– Испытывала только положительные эмоции, радость, думала о реванше.

– Был какой-то конкретный момент, когда вы сказали себе: "Я действительно могу сейчас показать свой самый лучший теннис"?

– Да. Когда после первого сета ко мне подошел мой тренер и сказал: "Все еще впереди, ты показываешь хороший теннис, действуешь на уровне с финалисткой Australian Open". Я подумала: "Почему впереди? Может быть, сейчас этот момент?!". Мне не очень понравилось то, что мне сказали (смеется).

– Цибулкова что-то сказала вам после матча?

– Нет, я думаю, она такого не ожидала.

– А вы сами ожидали?

– Да. Я была хорошо настроена. Я знала, что если буду грамотно играть, то все получится.

– Сегодня Анастасия Павлюченкова сказала, что помнит только, как играла с вами на уровне РТТ. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Ой, это было так давно! Лет, наверное, в 12. Мы и пару с ней играли, и одиночки друг против друга. Еще она, наверное, забыла, как мы с ней встречались в Дубае, но у меня на тот момент было столько травм, что рассчитывать на хороший теннис было невозможно. Посмотрим, как завтра пойдет игра.

– Чего вы ждете от завтрашнего четвертьфинала?

– Только своей хорошей игры, и все.

– За счет чего вы можете обыграть Анастасию?

– За счет того тенниса, который я показывала сегодня – активного, мощного.

– Вы занимаете очень интересное положение, когда принимаете подачу. Вас никто не пытался переучить?

– Нет, мне кажется это бесполезно. Мне так удобно.

– И от двуручного форхенда вас тоже отучить не пытались?

– Пытались. В 14 лет. Я била в забор. Это было очень глупо, потому что это мой собственный удар, от природы. Я стала играть двумя руками сразу, как только взяла ракетку.

– Как вы сейчас оцениваете свое физическое состояние?

– Усталости после матча не чувствую. Могу еще много играть.

Мария НИКУЛАШКИНА
Газета "С-Э"//17.10.2014 00:15

[editor-n]

Дьяченко: психологически после травмы было тяжело
Дьяченко – о выходе в четвертьфинал Кубка Кремля
Дьяченко спокойно оценила неожиданную победу над Цибулковой, рассказала об особенностях своей техники и вспомнила серьёзную травму колена.
Виталия Дьяченко в этом году впервые сыграла в основной одиночной сетке турнира «Банк Москвы Кубок Кремля» — и сразу вышла в четвертьфинал, победив во втором раунде первую сеяную, Доминику Цибулкову. Словачка в результате этого поражения осталась 11-й в чемпионской гонке и не получила статус второй запасной в Сингапуре, уступив Екатерине Макаровой. На пресс-конференции Виталия, которая теперь встретится с Анастасией Павлюченковой, оценила свою игру, вспомнила серьёзную травму колена на Кубке Кремля-2011 и рассказала об особенностях своей техники.

— Виталия, поздравляем с победой. Какие чувства испытываете, обыграв первую ракетку турнира и впервые в карьере пройдя два круга на уровне WTA?
— Я испытываю больше радости от того, что показала хорошую игру, нежели от того, что обыграла сильную девочку.
Довольна собой. А то, что я её обыграла, это… Как, это нормально. Потому что я сегодня играла хорошо.

— Как шла подготовка к этому турниру? Готовились конкретно к матчу с Цибулковой? Теннис вы сегодня показали потрясающий, агрессивный, на топ-уровне.
— Я готовилась всё это время, конечно, но на Кубок Кремля никаких задач не ставила. В связи с прошлой ситуацией здесь, когда я получила серьёзную травму, я его играла, как пойдёт. Для меня не было разницы, проиграю ли я в первом круге или одержу победу на турнире. Играла без серьёзной надежды на что-либо – хотя знала, что если буду показывать хороший теннис, то могу здесь очень многое выиграть. Но я не надеялась, потому что были нервы из-за той моей травмы.

— Можно считать ваш сегодняшний результат своего рода реваншем, взятым у турнира за ту страшную травму?
— Да, можно (улыбается).

— А вообще психологически не тяжело было выходить на корт с такими воспоминаниями?
— Первый матч был самым тяжёлым. Самый лёгкий по игре, но самый тяжёлый чисто психологически. Потом уже всё шло легче, лучше, и сегодня я об этом вообще не думала.

— Вас поставили играть последним запуском. Видимо, организаторы не очень сильно рассчитывали на успех. Не обидно?
— Знаете, от организаторов я уже никакой особой поддержки не чувствую в связи с прошлой ситуацией. Для меня всё равно, я просто готовилась по своему графику. Я впервые в карьере играла такой необычный, ночной матч. Но так как у меня вся семья настроилась, что это только начало, я была готова.

— А кто вас здесь поддерживает, можно спросить?
— Повезло, что приехал мой папа, который давно не видел теннис. Моя мама, моя бабушка, брат, который у меня хоккеист. Мой молодой человек, который меня и тренирует, заботится о моей подготовке, о моём здоровье. Его семья приехала. То есть все пришли именно за меня поболеть.

— Вы заказывали на них билеты?
— Я взяла максимально большое количество билетов. Всем раздали, все пришли меня поддержать, да.

— А кто вам выбирал имя, мама или папа?
— Мама. Её зовут Виктория, но в детстве все звали её Витой – и она решила меня так назвать.

— Помогло то, что вы прошли через квалификацию и за счёт этого хорошо освоились на кортах Кубка Кремля?
— Я и не рассчитывала на wild card от федерации. Глупо было просить, потому что я знала, что мне её всё равно не дадут. Это у нас, в России, нормально.

— И в отместку вышли в четвертьфинал.
— Да, почему бы и нет (смеётся)? Раз никто меня не замечает, сделаю всё сама.

— Анастасию Павлюченкову спрашивали по поводу её четвертьфинала, когда ещё не было известно, кто станет её соперницей. Она тогда сказала про вас, что помнит только то, как вы встречались на уровне РТТ. А вы помните, как с ней играли?
— Ой, это было так давно… Лет в 12. Да, мы с ней играли одиночку друг против друга и в паре вместе выступали. Также я помню, мы встречались в Дубае (в квалификации, в 2011 году. – Прим. ред.) – видимо, она забыла этот матч. Но у меня в тот момент было столько травм, что рассчитывать на хороший теннис было невозможно. Посмотрим, как в пятницу пойдёт игра.

— А чего ждёте от этого русского дерби в четвертьфинале?
— Жду своей хорошей игры, и всё. Больше ничего.

— За счёт чего можно её победить?
— Если буду играть в свой теннис, который показала сегодня. Активный, мощный.

— Вы вся в жёлтом были сегодня, даже струны на ракетке такие. Кто придумал этот дизайн?
— Ну как придумал – я просто специально его подобрала. Мне дали комплекты одного цвета в этом сезоне, и я стараюсь подгадывать так. Если зелёное платье – то зелёные кроссовки, к жёлтому – жёлтое, и так далее.

— Вы живёте здесь дома, не остановились в гостинице?
— Нет, я в отеле живу. Мне из дома до «Олимпийского» ехать часа три, потому что я из Подмосковья. Поэтому я в гостинице как на отдыхе. В пробках не езжу, за рулём не сижу (улыбается). Отдыхаю.

— А кого-то из членов вашей семьи можно там поселить, в отеле?
— (Смеётся.) Можно, да.

— Какие были первые мысли, эмоции после победы?
— Эмоции? Радость от какого-то реванша.

— А был момент, когда вы сказали себе: «Вот сейчас я действительно могу показать свой лучший теннис»?
— Да, когда после первого сета ко мне подошёл мой тренер. Он сказал: «Всё ещё впереди, ты показываешь хороший теннис, играешь на уровне с финалисткой Australian Open». А я ответила: «Почему впереди, может быть, сейчас этот момент?» И всё пошло.

— То есть это был какой-то переломный момент?
— Да, мне как-то не очень понравилось, как мне сказали, что всё впереди (смеётся). Ведь можно и сейчас хорошо играть.

— Цибулкова к вам подошла, что-то сказала после матча? Было какое-то пожелание от неё?
— Нет. Я думаю, она просто не ожидала такого исхода.

— А вы сами верили, что выиграете этот матч?
— Да, я была хорошо настроена. Знала, что если буду хорошо играть, то всё получится.

— У вас необычная манера игры. В частности, вы становитесь немного боком, когда принимаете подачу.
— Это привычка с детства.

— Тренер не пытался это исправить?
— Нет, никто не пытался. Мне кажется, это бесполезно в таком возрасте. Мне это удобно.

— А поменять форхенд на одноручный?
— Да, пытались, когда мне было 14 лет. Я била в забор пару недель. Это было глупо, потому что у меня свой собственный удар от природы. Я сразу, взяв ракетку в руки, стала держать её двумя руками. И, мне кажется, уже не стоит что-то переделывать.

— Как вы сейчас оцениваете своё физическое состояние? Понятно, что эмоциональное отличное, а физически вы как готовы?
— Сейчас я не чувствую усталости. Есть ощущение, что ещё много могу играть.

Источник: "Чемпионат"
Артём Тайманов, 17 октября 2014 года, пятница. 13:30

[editor]

Дьяченко: дарить своё платье Тотти я отказалась
Виталия Дьяченко – о своих травмах, карьере, кумирах, семье, предпочтениях, питании, знакомствах, будущем и многом другом.
Дебютантка сборной России, девушка без налёта спеси и высокомерия, легко идёт на контакт, данное журналистам обещание держит, причём в ущерб личным планам, да и на вопросы – даже не самые приятные – отвечает не задумываясь и преимущественно с улыбкой, постоянно подкидывая интервьюерам дополнительную пищу для размышлений, а фотографу повод спустить затвор. А ведь мало кто знает, что ныне расположившаяся на 81-м месте в мировой табели о рангах Виталия Дьяченко была близка к тому, чтобы вообще завершить карьеру, и лечилась гораздо дольше, чем играла.

«Звонка из сборной ждала»

– После матча сборной России в Кубке Федерации возвращаться к скромному турниру ITF с призовым фондом в $ 25 тысяч сложно?
– Нет. Открытый зимний чемпионат Москвы, равно как и Кубок Невы в Санкт-Петербурге на следующей неделе я рассматриваю в качестве подготовки к Индиан-Уэллсу и Майами. Всё идёт по плану. Мы с тренером решили, что я буду отрабатывать отдельные элементы в рамках соревновательной практики. В остальном принципиально после вызова в сборную ничего не изменилось, в том числе и мои планы.

– А окружающие как к вам относятся после возвращения из Кракова?
– Те, кто в курсе, поздравляют, а остальные спуска не дают (смеётся).

– Вы легко вписались в национальную команду?
– Обстановка была очень приятная. Наши тренеры Анастасия Мыскина и Елена Лиховцева создавали дружескую атмосферу на корте и за его пределами, поэтому чувствовала себя как дома. Да и девочки приняли меня хорошо. Мы много времени проводили вместе – завтракали, обедали, ужинали.

– Словом, вы прониклись командным духом?
– Безусловно. Я из тех людей, которым приятно находиться и работать в коллективе, а не тащить воз в одиночку. Хоккей или футбол наверняка бы подошли больше (смеётся). У меня младший брат – хоккеист, и когда я хожу на его матчи, понимаю, что была бы рада, если бы меня так поддерживали.

– На Кубке Федерации вы чуть ли не впервые столкнулись с тем, что по ходу игры капитан сборной сидит рядом и может дать совет.
– Согласна. Это гораздо приятнее, когда кто-то может помочь советом, подбодрить тебя. Так значительно проще в плане психологии.

– Похоже, вы рвались на корт сыграть и в одиночке, но вам не дали.
– Да, очень хотелось продемонстрировать, на что я способна. Надеюсь, в следующий раз получится.

– Как отреагировали на решение капитана?
– Спокойно. Мы с Настей Павлюченковой понимали, что в одиночке будут играть Маша Шарапова и Света Кузнецова, если не случится ничего экстраординарного.

– К вашему парному поединку судьба всего матча была уже решена. Сложно было себя настроить на победу?
– Мы старались не думать о счёте. Хотели поддержать почин девчонок и не ударить в грязь лицом, плохо сыграв пару. Единственное, поначалу слегка волновались из-за того, что два дня сидели на скамейке и преимущественно хлопали. Народу много, тренировок было мало… Если бы мы вышли играть в первый же день, было бы гораздо проще.

– Сам вызов в сборную вас удивил?
– Нет, я ждала, что мне позвонят. Не раздумывала ни секунды, согласилась сразу. Правда, пришлось перекраивать личный график, пропускать минимум два турнира, но я ни в коем случае не жалею об этом.

– А вот другие иногда отказываются играть за сборную, ставя во главу угла личные интересы.
– Я понимала, что не должна упускать шанс повариться в сборной, проникнуться её духом, пообщаться с девчонками…

– С кем из партнёрш вам понравилось общаться больше?
– Со Светой легко, она близка мне по духу, самый душевный и весёлый человек в национальной команде, у неё всегда на душе праздник.

– То есть Кузнецова разряжала атмосферу и помогала вам снимать лишнее напряжение?
– Именно. Кроме того, попутно советы успевала давать.

– В женской сборной специальные обряды для новичков существуют?
– Нет. Ко мне все просто подходили и говорили: «С дебютом!». Более того, забыли, что я должна была речь толкнуть на официальном ужине.

– А вы эту речь подготовили?
– Я вообще не знала об этом. А когда девчонки вспомнили на следующий день, было поздно (хохочет).

– Действительно ли в жизни Шарапова ведёт себя обособленно от всех, как это кажется по её поведению на корте?
– Нет, конечно. В компании она меняется. Маша тренировалась по своей программе отдельно от нас в первые дни, но ближе к матчу мы собирались вместе постоянно.

– Вы обе экипированы «Найк». Это как-то связано?
– Нет, абсолютно (смеётся). Кроме того что у обеих подписаны с концерном рекламные соглашения.

– С кем ещё вы сотрудничаете?
– С компанией Yonex, чьими ракетками играю.

– Появился ли к вам какой-то дополнительный интерес у рекламных компаний в связи с тем, что вы находитесь в сотне лучших и сыграли за сборную?
– Не знаю, мне никаких предложений не поступало, хотя вопросов много задавать стали. Но до предметных предложений не доходило.

«Врачи говорили, 99% людей с такими травмами завершают карьеры»

– В «Википедии» про вас написано достаточно сурово: «Виталия склонна к получению травм»…
– Отчаянная глупость (смеётся). Травмы складываются прежде всего из-за неправильной подготовки. Когда специалисты проанализировали, что приводило к повреждениям, и объяснили, мои дела пошли в гору. До этого же я никогда не могла нормально играть больше трёх-пяти месяцев. Например, юниорский период пропустила напрочь. Не играла из-за травмы плеча два года. Удивительно, но в приличной академии Муратоглу во Франции, где я тренировалась, никто особо не следил за моим здоровьем, людям было наплевать – ноет, болит или нарывает. Вплоть до того, что пришлось ложиться под нож. Слава богу, операцию так и не сделали – я была ещё очень маленькой.

– Несмотря на отсутствие игровой практики, вы не много потеряли за время бездействия…
– Я переживала, что не играю слишком долго, что вернусь, а за это время теннис изменился, и я не смогу подстроиться. Но вот я возвращаюсь, и никто лучше играть не стал, даже удивительно (смеётся). Причём у меня в карьере таких периодов, когда приходилось обходиться без игровой практики по году, было несколько.

– Насколько психологически тяжело переживать подобные простои?
– Особенно тяжело было, когда у меня не переставало болеть. Я делала операцию, а она оказывалась напрасной. Мне говорили, что требуется повторное хирургическое вмешательство. Пожалуй, тогда был самый трудный момент, потому что я вообще не знала – смогу ли вернуться. Мне врачи говорили, что с такой медицинской карточкой 99% не стали бы играть в теннис вообще.

– Хотите что-то передать им сегодня?
– Мне повезло, я стала исключением. Был очень тяжёлый момент во время реабилитации, когда я реально не могла ходить, передвигалась на костылях, лежала на кровати, а нога не сгибалась. Я училась заново ходить, бегать. А потом, когда уже пошло по накатанной, я почувствовала после первого турнира, после первой встречи в «одиночке», что снова могу играть. И мне стало очень легко. Составила план, что мне нужно сделать, какие турниры отыграть, чтобы вернуться, и начала действовать.

– Сколько раз в голове возникала мысль «Вита, тебе пора заканчивать»?
– Ни разу не было. Всерьёз испугалась, что не смогу играть в теннис, лишь однажды – перед последней операцией. Она была самой серьёзной – мне должны были полностью переделать всё колено заново. И тогда я впервые подумала, что не представляю, смогу ли я вообще восстановиться, нормально ходить, бегать. А так, когда были перерывы, всегда знала, что рано или поздно вернусь.

– Что придавало вам силы не верить специалистам и идти наперекор?
– Не знаю. В принципе, мне и родители говорили: «Подумай, как лучше, потому что совсем ломать ноги до конца – это тяжело будет восстанавливаться и вообще жить нормально». Я просто не знала, что делать. Мне очень хотелось играть. Было очень обидно начать карьеру, подобраться к топ-100 вплотную в 18 лет и пропасть с радаров.

«Из топ-20 побеждала только Доминику Цибулкову»

– Откуда вообще такая любовь к теннису?
– Не знаю. Это с детства. С пяти лет, как начала играть (улыбается).

– Кто-то вам особо импонировал в то время как игрок?
– Я всегда любила смотреть, как играет Моника Селеш. У неё такая же двуручная манера хвата ракетки с обеих сторон (как с форхэнда, так и с бекхэнда. – Прим. ред.). А вообще я помню, как в детстве к нам в Сочи приезжали Евгений Кафельников, Марат Сафин, Анна Курникова. В принципе, у меня был выбор – танцы или теннис. Но было приятно смотреть, как маленькие дети бегают по корту, соревнуются, кто у кого выиграет. Это намного азартнее, чем танцы. Сразу понравилось, даже не думала никогда, чтобы поменять вид спорта.

– Моника Селеш — нестандартный кумир для подражания. Почему выбрали именно её?
– Исключительно из-за стиля игры. Например, в данный момент мне нравится, как играет Серена Уильямс. Активный силовой теннис с правильным балансом защиты и атаки. На тот момент я выбрала Монику, потому что мне все говорили: смотри, как она играет двумя руками. И я включала телевизор и наблюдала.

– Был ещё кто-то, на кого вам хотелось равняться?
– Да нет, я не создаю себе кумиров и не перенимаю фанатично всё у других.

– Есть элементы, которые вы хотели бы позаимствовать у других теннисисток?
– Мечтаю так же быстро бегать, как некоторые девочки. Те же Агнешка Радваньска, Доминика Цибулкова. В детстве – до травм – могла носиться как угорелая, а сейчас уже не всегда получается. То есть я могу, но это не мой козырь. Поэтому полагаюсь больше на атаку (улыбается).

– Чего можно добиться с одной атакой?
– Ммм. По-моему, это прекрасно демонстрируют Шарапова и та же Серена. Да, конечно, можно научиться отыгрывать какие-то трудные мячи, но это прежде всего физика. Не будет ног, ОФП, выносливости – ничего не получится. Так что прежде всего нужно повышать ОФП.

– Насколько высоко вам по силам взлететь в рейтинге WTA?
– Если травмы станут обходить меня стороной, хотела бы, конечно, в этом году войти в топ-50 – улучшить свой предыдущий результат (71-е место в ноябре 2014 года. – Прим. ред.). В прошлом году ставила себе цель просто вернуться на корт, выиграть турнир. Потом, когда это удалось, задумалась о рейтинге, попадании в «сотню». В итоге перевыполнила и это. Поэтому сейчас цель войти в 50 лучших, потом – в 30, 20…

– Теннисисты, только начинающие свой путь, до определённого момента считают победы над представителями топ-100, топ-50…
– Я никогда не считала.

– Неужели с ходу не вспомните, каков у вас баланс хотя бы с топ-20?
– С представителями топ-20 играла всего два или три раза за карьеру, выиграла только у Цибулковой в прошлом году на Кубке Кремля.

– Для атакующего стиля больше подходит хард. Какие у вас отношения с более медленным покрытием – грунтом?
– Я очень люблю играть на «Ролан Гаррос», а остальные турниры меньше (смеётся). Просто в Париже покрытие очень быстрое, жёсткий грунт и отскок идеальный. Мне всегда это импонировало. Это был мой первый турнир «Большого шлема», на который я поехала одна без какой-либо надежды выиграть хотя бы одну игру. Потому что грунт, как все думают, не моё покрытие. Но главное физика, и я там тоже могу играть.

– Любите ли вы сверхбыстрое покрытие – траву?
– Для неё нужно быть всегда здоровой. То есть если что-то болит, то играть невозможно. Но это не значит, что данное покрытие мне не импонирует. То есть траву я люблю не меньше. А что касается харда, то чувствую на нём себя в своей тарелке, хотя это покрытие и самое травмоопасное.

«Футбол на тренировках – обычное для теннисистов дело»

– Как часто вы заимствуете какие-то упражнения из других видов спорта?
– Когда речь идёт об ОФП, то достаточно много примеров занятий, которые подходят теннисистам. Иногда работаю с мячами, чтобы улучшить определённые навыки, повысить концентрацию внимания. Люблю играть в футбол, но памятуя о проблемах с ногами, стараюсь не увлекаться.

– Случаем, не чеканите ногами теннисные мячи на тренировках?
– Нет, голова и ноги – почти святое, а вот руками жонглирую (смеётся).

– А вот Мария Шарапова на одной из последних тренировок лихо перепасовывалась с тренерами, не давая мячу опуститься на землю.
– Для меня это не открытие. Многие теннисисты предпочитают так разминаться, перебрасывая мячик через сетку или просто чеканя. Это ведь работа на координацию, которая лишней не бывает.

– Мужская сборная России постоянно футбольные поединки с персоналом устраивает перед матчами Кубка Дэвиса. А как обстоят дела в женской?
– Никто не играет, все боятся заработать травму на ровном месте. Девочки всегда предпочитают не рисковать там, где это не нужно. То есть если даже что-то организуем, то не выкладываемся.

– Кто в женской сборной главный футболист?
– Знаю, что Света Кузнецова обожает возиться с мячом, хотя сейчас в Кракове не до этого было из-за иного распорядка тренировок.

– Тот факт, что полуфинал против Германии может пройти в Сочи, вас мотивирует?
– Он будет мотивировать, если я приму в нём участие.

– Сколько билетов придётся выкупать в таком случае для родственников, знакомых и друзей?
– У меня не так много знакомых там осталось. Есть пару семей, с которыми общаемся, а так за 13 лет многое изменилось. К примеру, последний раз я была в Сочи два года назад. Захотела сбежать от столичной суеты и напряжения, погулять по берегу моря, подышать свежим воздухом, отвлечься от тревожных мыслей, связанных с операциями.

– Вообще от Москвы устаёте?
– Да, порой безумно. Тренироваться здесь просто невозможно. Я могу потратить 2-3 часа только на то, чтобы добраться из дома до арены ЦСКА. Порой столько же уходит и на обратный путь… А ведь иногда мне необходимо в 9 утра уже быть на тренировке… Так что в свободный день часто просто отсыпаюсь.

– Метро – не выход из ситуации?
– Увы. Я живу в Подмосковье, недалеко от Шереметьево, и до него для начала нужно добраться. К тому же даже если бы оно было рядом, я физически не смогла бы таскать на себе постоянно чехол с ракетками и сумку с личными вещами – это не так легко.

– Вы рады тем изменениям, которые произошли в Сочи в связи с Олимпийскими играми?
– Я не была там, поэтому толком ничего не видела. Но бабушка говорит, что город не узнать – всё абсолютно новое. Я могу лишь заочно порадоваться за то, что появились новые арены и необходимые условия для тех, кто хочет заниматься спортом всерьёз.

«Папа работает на ООН, брат играет в хоккей, поэтому семья держится на маме»

– Виталия, у вас красивое имя, однако складывается впечатление, что родители больше хотели мальчика.
– Да вроде бы нет. Просто маме очень нравилось это имя, она хотела, чтобы меня называли Вита, поэтому, наверное, в итоге они и остановились на Виталии. Знаю точно, с ней никто особо не спорил по этому поводу. Что касается папы, то у него была идея назвать Ксюшей, но это имя мне бы не подошло.

– Отец у вас серьёзный человек, говорят…
– Что есть, то есть. Он работает на ООН в Африке.

– Какую должность занимает, раскроете секрет?
– Начальник лётного отдела. Раньше он был диспетчером в сочинском аэропорту, а потом карьера постепенно пошла вверх по служебной лестнице.

– Ему нравится?
– Судя по всему, да. Постоянно рассказывает какие-нибудь интересные истории. Разумеется, из тех, что можно придать огласке.

– Подолгу отца не видите?
– Иногда он отсутствует дома больше месяца. Когда я принимала участие в Кубке Кремля, мы виделись с ним, он прилетал на три дня. Потом на Новый год пересекались. К сожалению, в том числе и из-за моего не самого лёгкого графика, видимся мало.

– Как лично вы переносите разлуку с домом?
– Привыкаю, хотя по-прежнему безумно скучаю по всем родственникам.

– Судя по всему, больше всех страдает в семье мама?
– Да не то слово. На ней всё и держится, потому что муж – в Африке, сын – в Ступино, дочь – скитается по миру. Все наши заботы и проблемы от перевозок до виз – на ней.

– В каком возрасте вы перебрались в Москву из Сочи?

– В 11 лет. Родители решили, мне нужны другие условия для тренировок, чтобы продолжать развиваться и сделать качественный рывок. В Сочи, к большому сожалению, мне, да и другим ребятам, этого уже дать не могли на тот момент.

– В столице всё получилось?
– Да, родители нашли мне тренера и группу, отдали младшего брата в хоккейную секцию, ему тогда как раз пять лет исполнилось.

– Выходит, что семья сменила прописку прежде всего ради вас и брата?
– Да. Не каждые родители на это способны, именно поэтому я всегда буду благодарна маме с папой за то, что они для нас сделали.

– К слову, биографии многих российских теннисистов, добившихся успеха, начинаются именно с историй о родителях, ставивших на карту если не всё, то очень многое, ради своих чад…
– И я не исключение. Мама с папой поддерживали меня всегда и во всём вне зависимости от того, в каком состоянии я пребывала – хорошем или плохом. Они верили, что рано или поздно мне удастся осуществить мечту и заиграть на серьёзном уровне. То есть мне никто не говорил даже в то время, когда я лечилась после травм: «Заканчивай с теннисом, поступай в институт и берись за ум». Даже полунамёка не было.

– В большей степени эти слова всё-таки к маме относятся?
– Да, вы правы. Папа не видел большей части того, что мне уготовила судьба. Мама же стойко переносила все мои болячки и почти всегда оказывалась рядом.

– Почему брат выбрал хоккей, а не теннис, имея перед лицом отличный пример в вашем лице?
– А у нас вопрос так даже не стоял. Родители хотели, чтобы мальчик стал или футболистом, или хоккеистом. В итоге остановились на последнем варианте, так как ледовый дворец был в нескольких минутах ходьбы от нашего дома.

– Ещё несколько лет назад Сергея вызывали в юниорскую сборную России…
– В том же году он стал лучшим бомбардиром юношеского чемпионата страны. Но после того как перенёс две операции из-за разрыва плечевых мышц, дела не заладились. В общей сложности брату пришлось пропустить три сезона.

– Во всём оказались виноваты хирурги?
– К сожалению, как и в моём случае. Ему пришлось повторно ложиться под нож, но уже в Италии. Пока не может вернуться на прежний уровень, во многом из-за психологических проблем – боится идти в жёсткие стыки, работать у бортов, инстинктивно бережёт себя.

– Насколько вы дружны с братом?
– У нас отличные отношения. Я всегда рада, когда ему удаётся вырваться и поддержать меня. Осенью на Кубке Кремля Серёжа побывал на всех моих матчах, сильно радовался моим успехам и переживал, когда я уступила Насте Павлюченковой. Я тоже стараюсь не пропускать его игры в Москве, если графики совпадают. Мне вообще безумно нравится хоккей.

«Люблю поесть жирненькое – манты, плов, шашлык, хачапури»

– И не только он, судя по вашему «инстаграму». За последние два года вы и за «Рому» успели поболеть, и стать свидетелем открытия стадиона в Ницце.
– Можно сказать, футбол – ещё одна моя небольшая страсть. Правда, только в последние пару лет. Так вышло, что, когда я проходила восстановительные процедуры в Риме, часто общалась со спортсменами. Каждый из них вносил лепту в моё футбольное образование.
Плюс в Италии, по-моему, абсолютно все любят этот вид спорта и не сопереживать какой-то из команд очень сложно.

– В Ницце процесс вовлечения происходил по той же схеме?
– Почти. Я занималась ОФП на юге Франции, и несколько раз мои пути пересекались с футболистами местной команды.

– Похвастайтесь, с кем общались лично?
– Придётся рыться в телефоне, потому что, к своему стыду, не помню имён.

– Неужто у вас, к примеру, есть номер Тотти, а вы не помните, как его зовут?
– Точно, с Франческо я общалась, он даже мне майку свою с автографом подарил. Меня с ним познакомили в один из первых дней пребывания в местной больнице.

– Он взамен ничего не просил?
– Он – нет, а вот некоторые советовали в качестве ответа презентовать ему своё теннисное платье.

– И чем история закончилась?
– Я решила, что это чересчур (хохочет).

– Каждый современный спортсмен следит за своим питанием. В чём особенности вашего режима?
– С недавних пор меня заставляют есть как можно больше.

– Для чего?
– Раньше у меня не было распорядка дня как такового. Я могла позволить себе не позавтракать и обойтись только обедом или ужином. Но с нового года всё изменилось, теперь меня держат в ежовых рукавицах, следят за каждым приёмом пищи, заставляют пить специальные препараты для костей и суставов, которые помогают мне восстанавливаться.

– Многие спортсмены не доверяют докторам и предпочитают следить за всем сами, чтобы не угодить в неприятную историю.
– Я доверяю, потому что мой тренер одновременно является моим молодым человеком. Он априори желает мне только самого лучшего и никогда не позволит выпить или съесть какую-нибудь гадость.

– Вернёмся к еде, если позволите, какую кухню предпочитаете?
– Средней Азии, наверное. Манты, плов, шашлык, хачапури – всё это обожаю до беспамятства. Когда я в Москве, часто хожу в один узбекский ресторан. Ещё один украинский мне симпатичен – там можно жирненького поесть, навернуть борща со сметаной и жареной картошечки с грибами. Это всё ем без ограничений.

– А сами готовите?
– Когда переезжаю с турнира на турнир, ни времени, ни возможности нет, мы ведь живём в отелях. А дома после двух-трёх тренировок сил не хватает, да и необходимости такой нет.

– Ну, хотя бы коронное блюдо у вас есть?
– Запеканка с курагой. Её готовлю превосходно.

– Как обычно коротаете свободное от игр, тренировок и восстановительных процедур время?
– Если не устала так, чтобы отключиться после принятия горизонтального положения, то читаю книжки. Иногда под настроение, могу какой-нибудь сериал посмотреть или киноновинку. Но это только если за границей, там как-то проще выкроить время.

– В литературе есть предпочтения?
– Детективы. Я прочитала всего Сиднея Шелдона и Джеймса Хедли Чейза. Иногда разбавляю всё это классикой, которую посоветует мама. В данный момент читаю «Аэропорт» Артура Хейли.

– На сайте WTA значится, что ваш любимый город Париж.
– Это устаревшая информация. Недавно я сменила фаворита на Рим. Прожив в Вечном городе полгода, изучила его вдоль и поперёк, узнала всё, что только было можно, в том числе массу интересного об архитектуре и истории. Словом, втрескалась по уши (смеётся).

– В Ватикан часто наведывались?
– Раз пять минимум. Даже побывала в закрытой части. Мне нужно было попасть в аптеку, купить конкретную вещь, и мне для этого выдали специальный пропуск (хохочет).

– Насколько уютно себя чувствовали в Риме в целом?
– Мне было комфортно. Я не чувствовала себя одинокой, зацикленной на своих проблемах. Меня всегда окружали друзья, мы с кем-то знакомились, вместе проводили время. С теми же футболистами и хоккеистами, проходившими курсы реабилитации, часто виделись.

«Осуждать теннисистов, меняющих гражданство, не имею права»

– С кем-нибудь из российских спортсменов близко общаетесь?
– С футболистами ЦСКА у меня очень хорошие отношения. Ходила несколько раз на стадион за них поболеть. Мы как-то даже ездили отдыхать вместе.

– После матча Кубка Федерации многие иностранные журналисты начали называть вас новым секс-символом российского тенниса.
– Я об этом ничего не слышала.

– Как вы к этому вообще относитесь?
– Абсолютно спокойно. Пусть говорят, я не против (смеётся).

– Насколько сильно устаёте от поклонников?
– Вокруг меня пока нет бешеного ажиотажа, чтобы я уставала. Вот за Машей Шараповой бегают толпами. В Кракове мы не могли в ресторан сходить вместе, потому что её сразу облепляли со всех сторон.

– Кстати, всегда было интересно, Маша сама выкладывает снимки в «Инстаграме» или за неё это кто-то делает?
– Сама. Да почти все девчонки ведут самостоятельно свои блоги, будь то «Твиттер», «Фейсбук» или ещё что-то. Теннисистки не актрисы, у которых за это отвечает пиарщики, у нас всё проще – снял, обработал, выложил.

– Какой вы себя представляете в 35?
– В этом возрасте я совершенно точно завершу карьеру. Надеюсь. Открою своё дело, возможно, это будет ресторанный бизнес, или что-нибудь связанное с теннисом тем или иным образом. Но тренировать точно не буду.

– Почему?
– Я чересчур требовательна.

– Разве это плохо?
– Да. Я смотрю на некоторых тренеров, с которыми сталкиваюсь, и понимаю, что они многое делают неправильно. Взять хотя бы отношения с родителями, которые правдами и неправдами пропихивают своих детей и оказывают давление на всех, от кого хоть что-то зависит. В России этот процесс вообще стал нормой вещей. А для меня это невыносимо. Скорее всего, потому что у меня пред глазами всегда стояли мама с папой, никоим образом не влезавшие в процесс моего обучения и предпочитавшие оставаться в стороне.

– Своих детей в профессиональный спорт отдадите?
– А почему нет? Мальчика точно в футбол или хоккей, а с девочкой… посмотрим. Главное, у меня есть понимание того, когда стоит это делать и как – я даже сама могу выстроить базовый режим тренировок для них.

– Если они не смогут добиться успеха, ваше самолюбие будет уязвлено сильно?
– Вряд ли. Я быстро пойму, есть ли у них желание добиваться чего-то или нет. Заставлять вкалывать их, разумеется, не буду, хотя занятия спортом в целом очень дисциплинируют.

– Как думаете, чего вам будет хотеться больше всего в 50?
– Пожить ещё.

– Если бы у вас была возможность изменить что-то в работе федерации тенниса России, что бы вы сделали?
– Прежде всего создала бы тренировочную базу. У нас нет ничего подобного. Необходимо построить спортивный комплекс, который будет включать в себя открытые и закрытые корты, манеж, бассейны, тренажёрный, массажные залы, помещение для восстановительных процедур. В Европе и США подобных мест достаточно, у нас же, по сути, есть лишь ЦСКА, где можно тренироваться на кортах только с 9.30 до 14, обо всём остальном ты должен заботиться лично.

– Вы разговариваете об этом с другими соотечественниками?
– Нет, эти вопросы в личных беседах не поднимаются уже давно. Все с этим смирились. Поэтому каждый и пытается добиться успеха исключительно своими силами. Хорошо помню, когда я в 12 лет играла со сверстницами-иностранками, у них было всё то, о чём я могла только мечтать – тренеры, спарринг-партнёры, спонсоры… Собственно, я и сейчас за многое плачу сама, поэтому тренер со мной не в каждой поездке, а только в тех случаях, если могу это себе позволить. О более внушительной команде речи вообще не идёт… Меж тем в других странах только за попадание в топ-100 для тебя чуть ли не в лепёшку расшибутся, создадут условия.

– Иными словами, вы хорошо понимаете тех, кто получает гражданство других государств и выступает под чужим флагом?
– Ни я, ни вы, ни болельщики не имеем права их осуждать. С какой стати? Они хотят играть в теннис, развиваться, зарабатывать, в конце концов, тем, чему они посвятили чуть ли не всю свою жизнь. Если они никому не нужны и у них нет возможности проявить себя здесь, неужели они должны бороться с ветряными мельницами вечно?
Лев Савари, Виталия Дьяченко и Даниил Сальников
Фото: Александр Сафонов, "Чемпионат"

Лев Савари
Теннис 19 февраля 2015 года, четверг. 12:30 : «Чемпионат»

[editor-n]

24-летняя теннисистка Виталия Дьяченко давно не радовала хорошими новостями российских болельщиков. После возвращения из Кракова с победой над сборной Польши в Кубке Федерации Виталия стала звездой местного масштаба, и улыбка не сходила с ее лица. Все ждали от спортсменки, которая сейчас в рейтинге WTA располагается на 83-й позиции, а в Чемпионской гонке занимает 59-ю строчку, дальнейшего продвижения наверх, но тут из социальных сетей стали одна за другой поступать грустные новости. Сначала на Зимнем чемпионате Москвы, который она должна была украсить своим выступлением, Виталия не смогла завершить поединок, в котором проигрывала, против малоизвестной юниорки. Через неделю в Петербурге ситуация повторилась: по ходу матча второго круга Дьяченко снялась из-за травмы. А через несколько дней выяснилось, что теннисистка перенесла операцию на ноге. «Не смогу тренироваться и играть следующие несколько месяцев. Единственным выходом была операция, которую я перенесла. Увидимся на корте через некоторое время. А сейчас время для восстановления и отдыха», — написала Дьяченко на своей странице в Twitter и выложила фотографию…ноги (см. фото)

Виталия планировала использовать турниры ITF в Москве и Петербурге для подготовки к серьезным сражениям в Индиан-Уэллсе и Майами. И наверняка хотела бы сыграть в полуфинале Кубка Федерации в родном для нее городе Сочи. Сегодня об этом мало кто помнит, но Виталия до 11 лет жила с родителями и младшим братом в Сочи. Отец работал диспетчером в сочинском аэропорту, но затем пошел вверх по служебной лестнице и теперь служит начальником летного отдела в миссии ООН в Африке. Семья ради карьеры детей перебралась в Москву, поскольку в Сочи тогда не было условий для спортивного роста. Но олимпийские арены для хоккеистов и теннисистов появились только недавно. И своими глазами Виталия их еще не видела, узнавая о переменах в родном городе только от бабушки.

Хотелось бы посочувствовать девушке из Сочи, которая не смогла в этом году погреться под солнцем Майами и никак не меньше Шараповой или Весниной хотела бы выступить в родных краях в составе национальной команды, но из-за очередной травмы такой возможности лишена даже теоретически. И тут оказалось, что у Виталии не все так плохо. Она сообщила, что приняла участие в фотосессии для известного журнала и пребывает в отличном расположении духа. «Снимаюсь для российского журнала Men's Health! Вы можете найти меня в июньском номере», — написала теннисистка на своей страничке в Twitter. Видимо, здоровья у нее уже столько, что она может им поделиться с мужчинами. Да и на фотографиях будет видна не только нога. Какая нога?! Эта нога - у того, у кого надо нога!



Андрей Скачковский
4 апреля 2015 tennisweekend.ru/russia

[григорий]

Сегодня об этом мало кто помнит, но Виталия до 11 лет жила с родителями и младшим братом в Сочи. Отец работал диспетчером в сочинском аэропорту, но затем пошел вверх по служебной лестнице и теперь служит начальником летного отдела в миссии ООН в Африке. Семья ради карьеры детей перебралась в Москву, поскольку в Сочи тогда не было условий для спортивного роста.

В Москве мы ей предложили тренироваться в 24 школе,где она поначалу и была.

[editor-n]

Врачи диагностировали у теннисистки Виталии Дьяченко разрыв ахиллова сухожилия
Виталия Дьяченко сообщила, что врачи диагностировали у нее разрыв ахиллова сухожилия левой ноги.
В матче первого круга Открытого чемпионата США 1 сентября против американки Серены Уильямс 25-летняя Дьяченко отказалась от продолжения борьбы во втором сете при счете 6:0, 2:0 в пользу соперницы.

"Разорвано ахиллово сухожилие. Какая я "везучая", - написала Дьяченко в своем микроблоге в Twitter, сопроводив сообщение фотографией травмированной ноги.
https://twitter.com/vdiatchenko

Vitalia Diatchenko ‏@VDiatchenko 2 ч.2 часа назад Suomi

Torn Achilles, how lucky I am..
#Удача-МоеВтороеИмя