История о первом глухом теннисисте в профессиональном туре ...

«Я вас не слышу!» Как глухой теннисист покоряет ATP-тур
История о первом глухом теннисисте в профессиональном туре и о том, какую роль для 18-летнего Ли Дак Хи играет умение слышать мяч.
Ли Дак Хи — 18-летний теннисист из Южной Кореи. С рождения он глухой. Но уже занимает 143-ю строчку одиночного рейтинга АТР в спорте, где очень важно слышать мяч.
Вложение 15386
Ли Дак Хи (Южная Корея)
Место рождения: Чечхон
18 лет (29. 05. 1998)
№ 143 в рейтинге АТР

Тренер — кузен Чанг Хайо Ву
Игроки старшей школы Mapo High Scool облепили со всех сторон сетку забора, которым окружён пыльный хард-корт, и выкрикивают слова поддержки. Дак Хи громил форхендами по линии своего соперника-очкарика. 6:1, 6:1 — победа заняла немного времени, это не сюрприз, ведь Дак — лучший юниор в Южной Корее.
«Наблюдая за его игрой, мощью и приёмом, понимаешь, что это далеко не уровень старшей школы», — говорит Джень Янг Сок, с которым Ли играет пару на турнире.

Дак — особенный и среди профессиональных теннисистов. Он глухой. Спортивная история не помнит игроков с таким недугом, которым бы удавалось достичь подобных высот. Ведь в теннисе считается, что просто видеть мяч – недостаточно. Слышать его, как говорят игроки топ-уровня, помогает быстрее реагировать, а это весомое преимущество в спорте мощных подач и ударов от задней линии. Здесь каждая доля секунды имеет значение.
«В теннисе столько видов вращений, я могу на слух определить многие из них, как только мяч отскакивает от ракетки, — рассказывает Кэти Мансебо, теннисный тренер и тренер-волонтёр сборной США глухих теннисистов. — Но глухому игроку не знакомы эти звуки, значит, он должен фокусироваться больше на особенностях движения своего оппонента и том, как летит мяч над сеткой».

Джу Хай Санг, теннисный тренер старшей школы Mapo High School, признался, что поначалу скептически относился к потенциалу Ли как игрока. «Когда я впервые увидел его, я очень сомневался, что глухота не помешает ему стать великим теннисистом. Но уверенность в нём росла день ото дня, пока я наблюдал за тем, как он улучшает навыки игры. Теперь я уверен, что он сможет».

Среди профессиональных игроков возрастной категории 18 лет и младше Ли Дак Хи – второй в мужском одиночном рейтинге, но он не собирается на этом останавливаться. Ему ещё предстоит сыграть в основной сетке на турнирах АТР и на «Большом шлеме», а пока в сентябре он уже играл в финале челленджера на Тайване и после дважды доходил до полуфиналов на турнирах этой категории. Если он продолжит прогрессировать, то сможет развенчать большинство вещей, которые называются «тонкостями тенниса».

Быстрая реакция

Исследования показали, что люди реагируют на звуковые раздражители быстрее, чем на визуальные. Согласно прошлогодним данным Национального института здравоохранения, среднее время реакции на визуальные раздражители 180-200 миллисекунд, а 140-160 — на звуковые.
На Уимблдоне 2013 года Энди Роддик отметил, что сначала реагирует на удары соперника по тому, что слышит, прежде чем дополняет звук картинкой. «Слышно, как сильно тот или иной игрок ударяет по мячу, — размышляет Роддик. — Если сильно и плоско, то звук, как у хлопкá. Это одна из первых вещей, которую ты узнаешь, прежде чем увидеть мяч. Так же можно расслышать и неожиданный укороченный удар, едва мяч коснулся ракетки. Это часть процесса реакции. Мне кажется, важно уметь слышать мяч, чтобы играть на хорошем уровне».

Мартина Навратилова всегда была одной из тех, кто отмечал важность звука в теннисе. Она называла чрезмерный стон при выполнении ударов нечестным, потому что считала, что это маскирует звук мяча, ударяющегося о ракетку. В 1993 году на Открытом чемпионате США она обвинила самолёты, которые пролетали над кортами и мешали играть. «Многое действительно зависит от того, как ты слышишь мяч, ударяющийся о струны ракетки. Ведь сначала ты слышишь мяч, затем ты реагируешь на скорость и вращение. Всё это благодаря звуку. А если ты не слышишь, это обезоруживает. Я пропустила несколько ударов, потому что не слышала мяч».

Энди Маррей также боролся с какофоническими условиями на US Open в этом году, когда дождь барабанил по новой крыше стадиона Артура Эша. «Мы используем наши уши, когда играем, а не только глаза. Это помогает определить скорость мяча, преданное ему вращение и как мощно по нему ударили. Если ты играешь в наушниках, а твой оппонент нет, у него большое преимущество. Странно, не правда ли? Казалось бы, ты делаешь то же самое, но так труднее, вне всякого сомнения».

Этот пример Маррея уже однажды был протестирован. Тобиас Бурс, игрок с тем же недугом, что и у Ли Дак Хи, сейчас работающий техническим директором по теннису в Международном спортивном комитете для глухих. Он воспроизвёл эксперимент, однажды сыграв против теннисиста с высоким рейтингом. После того как они сыграли первый сет и Бурс уступил — 2:6, оппоненту стало любопытно, каково это — ничего не слышать, и он решил следующую партию сыграть в наушниках. Тобиас выиграл — 6:3.

Удивительный диагноз

Парк Ми Дзя, мать Ли Дак Хи, и её муж Ли Санг Цзи с самого начала подозревали, что их ребёнок особенный, но им ещё предстояло узнать насколько. Когда Ли Дак Хи родился, его отец завершал обязательную военную службу в Южной Корее, поэтому Парк жила одна с сыном. Она надеялась: что бы ни было с её сыном, всё пройдёт.

Когда ребёнку было два года, Парк повезла его в больницу в Сеуле на обследование. «Доктор просто сказал: «Ребёнок ничего не слышит. Он глухой», — вспоминает она. — Я растерялась и не нашла, что ответить. Но понимала, что не могу ехать домой прямо сейчас». Тогда Парк отправилась к сестре, которая жила в городе. «Как только я увидела её, всё горе и печаль вышли наружу, я не могла остановить слёзы», — вспоминает сестра.

Спустя несколько часов она успокоилась и позвонила мужу. Он приехал на машине из Чечхона, чтобы забрать её. По пути домой они решили для себя, что больше не будут унывать. «Мы стали обсуждать, как не удариться в депрессию, а наоборот, поддержать друг друга и воспитывать Дак Хи, — продолжает мама юного спортсмена. — Он наш первенец. Мы пребывали в унынии всего неделю, а затем нам хватило смелости перейти на новый этап — изучить образование для инвалидов».

Когда Дак Хи было четыре, родители отдали его в школу для детей с инвалидностью в Чхунджу, в часе езды от дома. Тогда как большинство учеников жили в общежитии и виделись с родителями на выходных, Парк решила как можно больше времени проводить со своим сыном. Она ежедневно возила его в школу и обратно. Парк хотела, чтобы он адаптировался как следует, поэтому отправила его и в простую вечернюю школу. «Я хотела, чтобы он общался с обычными детьми, — вспоминает она. — Когда я увидела взрослых учеников школы для глухих, которые вошли в автобус и стали что-то писать водителю на листе бумаги, потому что владели только языком жестов, поняла, что нужно что-то предпринимать. Когда им исполнится 18-19 лет, вариантов работы для них будет гораздо меньше, если они общаются только жестами».

Ознакомившись с уроками в школе для глухих, Парк начала учить сына читать по губам и говорить. Она использовала карточки с картинками, где изображались разные положения рта и губ. Через несколько лет Дак Хи оставил школу для глухих, как и хотели его родители, он никогда не учил язык жестов. «Лишь небольшой процент глухих студентов социализируются в обществе и устраиваются в жизни, — говорит Парк. — Большинство же из них сдаются и живут всю свою жизнь с родителями, которые и заботятся о них. А мы хотели, чтобы Дак Хи был независимым и жил полной жизнью».

Ли Санг Цзи, отец талантливого теннисиста, некогда установил рекорд на 200-метровой дистанции на Национальном спортивном фестивале, когда учился в старшей школе. Именно спорт он и считал лучшим карьерным путём для своего сына. Санг Цзи понимал, что его глухому мальчику будет сложно общаться с товарищами по команде, поэтому решил сконцентрироваться на выборе индивидуального вида спорта типа гольфа, стрельбы из лука или стрельбы. Но как-то раз Дак Хи пошёл посмотреть на тренировку своего кузена Чанг Хайо Ву, который играл в теннис. «Мне было очень интересно наблюдать за игрой, и я задался вопросом: «А почему я не могу так? Кузен дал ракетку, и я попробовал сделать несколько ударов, мне понравилось, особенно делать взмахи ракеткой. Теннис меня очень увлёк».

Родители полностью поддержали сына, сделав большие ставки на его теннисную карьеру. «Это было не просто хобби, мы подошли к этому серьёзно, — делится воспоминаниями Парк. — Когда мы с его отцом встретились с первым тренером, так ему и сказали, что мы здесь не для развлечения, мы хотим, чтобы это стало его будущей карьерой. Относитесь, пожалуйста, к занятиям со всей ответственностью. Если

Энди Роддик: Важно уметь слышать мяч, чтобы играть на хорошем уровне.

шансов у него нет и потенциала тоже, мы не будем продолжать».

Дак живёт с родителями в Чечхоне, где его мама работает парикмахером, а отец — репортёром, но его теннис стал известен по всей стране.

Даже после того как Ли стал собирать победы в разных возрастных категориях, многие родители и тренеры продолжали сомневаться. «90% тренеров и родителей других игроков всегда говорили, что Дак Хи не сможет достичь профессионального уровня, — сетует Парк. — Они настаивали на том, что это уровень начальной школы и скорость полёта мяча очень маленькая. А когда он станет выступать по взрослым, где скорость мяча высокая, он просто не будет успевать реагировать на удары, ведь он не слышит мяча». Она добавила: «Мы пытались пропускать мимо ушей такого рода критику. И решили с мужем, что нужно дать сыну что-то, что он сможет делать, как и все другие люди, на протяжении всей своей жизни. И не нашли ничего лучше тенниса».

Общий успех

Хотя глухие теннисисты не достигали профессиональных высот таких, как Ли, некоторые всё же имели определённый успех на университетском уровне в США.

Пейдж Стрингер, основательница Глобального фонда для детей с потерей слуха, играла за Университет Вашингтона, где её напарник тоже был глухим. Она построила гипотезу, что глухие игроки компенсируют невозможность слышать мяч остротой зрения. «У людей, которые были рождены глухими или слабослышащими, обострённая интуиция и склонность видеть микроэмоции и язык тела, — полагает Стрингер. — Они больше визуалисты, когда одни органы чувств отсутствуют или слабы, то другие их компенсируют. Если моя теория верна, то в теннисе недостаток слуха перекрывается у них умением лучше читать движения соперника и быстрее реагировать на визуальные раздражители».

Слабослышащие игроки знают много о том, как важно слышать в теннисе, особенно когда они сталкиваются с тем, что им приходится играть без слуховых аппаратов или кохлеарных имплантов, которыми они пользуются в повседневной жизни. На Сурдолимпиаде, например, они запрещены. Получая опыт игры со звуком и без, они делятся мнениями о том, как это влияет на их теннис.

Эван Пинтер, который выступает за Университет Флориды, отметил отсутствие обратной связи от собственных ударов. Это доставляет ему наибольший дискомфорт на корте, когда он играет без усилителей слуха. «Уровень тревоги нарастает, когда я играю без усилителей слуха, — говорит Пинтер. — Предпочитаю играть с ними, потому что могу слышать мяч лучше. Мне всегда нравилось слышать, как мяч ударяется о струны ракетки, если я хорошо по нему попадаю, это придаёт мне уверенности в том, что раз звук хороший, значит и удар тоже».

Эмили Хангштефер, выступающая за Университет Теннесси, также сказала, что такого рода «корректировка» изменила для неё всё полностью. «Тренируясь перед Сурдолимпийскими играми, я осознала, что опираюсь больше на слух, чем на зрение или чувство мяча, — вспоминает она. — Чтобы привыкнуть смотреть, а не слушать, мне понадобилось около пяти недель. Как только меня лишили слуха, пришлось опираться на другие органы чувств — осязание и зрение».

Предвосхищение стало секретным оружием Ли. Его кузен и по совместительству тренер сказал, что Дак Хи может узнать, какой удар будет пробивать соперник по замаху. Кристофер Рангкат, бывший оппонент Ли, высказал своё удивление по поводу этого. «Он как будто знает, что я буду делать, — говорит Рангкат репортёрам. — И не похоже на то, что он угадывает, как будто он читает мои мысли».

Стремление быть лучшим

Стать первой ракеткой мира — главная цель Ли, но для начала он хочет стать лучшим теннисистом в истории Южной Кореи, а это значит обойти достижение Ли Хён Тхэка, который был 36-м в рейтинге в 2007 году и завоевал один титул АТР.

Теннис отстаёт по популярности в Азии от других видов спорта, таких как бейсбол и футбол, поэтому в Южной Корее до сих пор нет своего турнира АТР. Но с появлением Ли Дак Хи и другого талантливого 20-летнего теннисиста Хён Чона (№ 104) корейская теннисная ассоциация надеется, что благодаря этим двум спортсменам сможет вернуть сборную в Мировую группу Кубка Дэвиса, из которой они вылетели в 2008-м. С новым руководством ассоциация надеется, что будет обеспечено финансирование для Ли и Чона и других перспективных юниоров, чтобы оплатить им тренировки в более тёплом климате в зимние месяцы.

Ли не думает, что недостаток слуха будет ему мешать. «Это не важно», — говорит он, но знает, что у него есть другой физический недостаток — это рост. 175 см — это как кустарник среди секвой в профессиональном мужском теннисе. В эпоху, когда всё больше идёт упор на силу и физику, в топ-50 есть только один теннисист такого же роста — Давид Феррер.

Ли путешествует с Чанг Хайон Ву, своим кузеном, который всего на пять лет старше. Родственник является и спарринг-партнёром, и тренером, и иногда переводчиком, так как немного говорит по-английски. Свои первые круги по дистанции они преодолевают вместе. Ву говорит, что даже если Ли иногда чувствует себя запуганным, ведь он самый молодой в туре, всё-таки старается себя держать на позитивной волне, ведь так легче взаимодействовать с другими игроками.

Пока Дак Хи может конкурировать на корте с теннисистами без особых проблем, за исключением моментов, когда порой не слышит решения арбитров, остановивших игру. Но со временем могут возникнуть и другие. Например, все теннисисты должны посещать послематчевые пресс-конференции для общения с прессой. Пока спортсмен общается жестами, для которых нет языковых границ, но формальные интервью могут стать большой обузой для Ли, потому что ему нужно будет читать по губам переводчика, да и порой его собственную речь непросто понять. Когда теннисист общался с корейским телевидением после матча на Национальном спортивном фестивале, они накладывали субтитры на видеоряд.

«Конечно, я хочу, чтобы к моему игроку относились так же, как ко всем другим, но у нас есть некоторые возможности и даже преимущества из-за глухоты. Раньше таких игроков в туре не было», — говорит агент теннисиста Ли Дон Йоп. Одним из первых таких преимуществ стал контракт со спонсором Hyundai, корейским производителем автомобилей. Договор был заключён, когда Ли было всего 13, а недавно они продлили сотрудничество до 2020 года. В заявлении автоконцерна, в частности, говорится: «Мы поражены и вдохновлены его неустанным духом в желании достичь первой строчки мирового рейтинга, несмотря на глухоту. Наша компания, как компания уважаемая в корейском обществе, посчитала своим долгом поддержать его».

Таким образом, у Ли появилась финансовая база, чем могут похвастать далеко не все молодые игроки. Его агент надеется, что дополнительное финансирование за счёт заработанных призовых и новых спонсорских контактов сможет позволить теннисисту возить с собой и менеджера, и переводчика. «Деньги могут решить такие проблемы».

На этой неделе Ли играет в плей-офф в китайском городе Чжухае. Соревнование проводится для азиатских спортсменов для получения «уайлд-кард» на Australian Open. Если он не сможет победить здесь, то у него будет ещё шанс сыграть на своём первом турнире «Большого шлема», выиграв три матч квалификации в Мельбурне. Если Ли Дак Хи продолжит так же успешно выступать на челленджерах и в скором времени подрастёт в рейтинге до сотни, то совсем скоро будет попадать в основные сетки мэйджеров напрямую.

Глухота – не непреодолимое препятствие, особенно когда человек талантлив, трудоспособен, мотивирован и имеет невероятные бойцовские качества, что действительно значимо в профессиональном спорте.

Источник: New York Times
29 ноября 2016, вторник. 11:00.
Теннис