Знаменитый тренер Ник Боллетьери о своих воспитанницах и русских учениках

Знаменитый тренер Ник Боллетьери о своих воспитанницах и русских учениках

Вложение 1446

«Шарапова как никто умеет управлять своими эмоциями»

Легендарный тренер Ник Боллетьери, открывший миру не один десяток теннисных звезд, раскрыл «МН» свою методику подготовки теннисных звезд, а заодно вспомнил о сексуальности Анны Курниковой, рассказал, как его называет Мария Шарапова, и извинился перед Роджером Федерером.

Ник Боллетьери классический американец. Встретив знаменитого тренера у пресс-центра Уимблдонского турнира, корреспондент «МН» не мог не попросить у него интервью. Похожее на печеную картошку — коричневое от загара и все в морщинах — лицо гуру тенниса разрезала белозубая улыбка: «Репортер из России? Очень приятно. Я сейчас иду на обед, встретимся на этом же месте через полчаса». И протянул руку в знак подтверждения договоренности. Рукопожатие у этого 80-летнего живчика было крепким.

Через 30 минут история повторилась. «Поговорить? Нет проблем. Сразу после того, как Шарапова доиграет свой матч, здесь же и встретимся». И снова протянул руку для пожатия. Ни через полчаса, ни через час Боллетьери на условленном месте не появился. Поэтому, когда к вечеру знакомая фигура вновь мелькнула на горизонте, стало ясно: его нужно чем-то зацепить.

В голове всплыл отрывок из автобиографической книги Андре Агасси. «Загар — одна из навязчивых идей Ника наряду с теннисом и страстью к перемене жен, — писал о тренере один из самых любимых его учеников. — Я спрашивал старших ребят о Боллетьери. Говорят, это ловкий пройдоха, которому живется за счет тенниса очень вольготно. Он провалил экзамен в летное училище, бросил юридический факультет, и вот однажды взялся за обучение теннису. Благодаря немыслимой удаче он создал себе имидж титана тенниса и воспитателя чудо-спортсменов».

— Ник, не задело, что Агасси пренебрежительно отзывается о вас?

Боллетьери остановился, в глазах пробежала какая-то эмоция. Воспоминания, обида? Через секунду на лице снова появилась улыбка. Но не та, ослепляющая осветленными стоматологом зубами, а более человечная. Даже, сказал бы, озорная.

— Знаешь, я очень люблю Андре. Как раз за то и люблю, что он всегда остается самим собой — ярким и непосредственным. Когда Агасси мальчишкой появился в моей академии, это был настоящий бунтарь. Он постоянно конфликтовал с Джимом Курье: тот везде ходил с барабаном, подаренным родителями, и колотил в него. Андре это не нравилось, вот они и дрались. Таким же заводным он был и на корте. Вот Пит Сампрас тоже большой теннисист, трудяга. Но когда он играл против Агасси, публика поддерживала Андре. Потому что тот превращал теннис в шоу. А люди хотят зрелища.

— Другая ваша воспитанница, Анна Курникова, оказалась востребована по этой же причине ...
— Я знал, что ты спросишь о ней, — хохочет Боллетьери. — Не о Шараповой, а в первую очередь именно о Курниковой. Это подтверждает мою теорию, что зрителям одного только тенниса мало... Да, Аня была очень красива, она привнесла в игру сексуальность. Но говорить о том, что она пробилась только благодаря эффектной внешности, неправильно. Курникова была очень трудолюбива. Других детей иногда приходилось принуждать к тренировкам, а эта оставалась на корте дольше положенного. И все время требовала, чтобы ее научили чему-нибудь еще.

— Какими качествами запомнилась Шарапова, которая тоже обучалась в вашей академии?
— Она ненавидела проигрывать. Когда была совсем маленькой, после неудачи ударялась в слезы. Потом подросла и научилась переламывать ход встречи. Во время игры заводила себя на глазах — боевым криком, жестами. Сама с каждым геймом прибавляла, а вот соперницы «сдувались». По части управлениями своими эмоциями по ходу матча, думаю, Шараповой в женском теннисе сегодня нет равных.

— Вы продолжаете общаться?
— А как же! Мы оба живем во Флориде, осенью после окончания сезона встречаемся. Иногда она по старой памяти заезжает к нам в академию. Да мы вот только сейчас после матча виделись. Маша называет меня «анкл Ник» — дядя Ник.

— Сейчас среди ваших студентов много русских?
— Из 265 учащихся восемь приехали из России. Это ребята и девочки в возрасте от 13 до 17 лет. Среди них есть и очень талантливые, но фамилии я называть не буду.

— Наверное, все дети богатеньких родителей?
— Вовсе нет. Самые способные получили стипендию, и теперь тренируются и учатся бесплатно. За других вносят деньги агентства, представляющие этих ребят. Самостоятельно оплачивают пребывание у нас только двое. Впрочем, 35 тыс. долл. за круглогодичные занятия теннисом и учебу — вполне посильная сумма, мне так кажется.

— О порядках в вашем заведении рассказывают страшные вещи. Говорят, армия по сравнению с ним просто санаторий.
— Дисциплина у нас строгая, но иначе никак. Подъем в 6.30, потом завтрак, отъезд на учебу в частные школы и колледж. В 14 часов начинаются тренировки. После ужина — выполнение домашних заданий и свободное время. Его немного, часа полтора, зато дети не болтаются без дела. Мы учим их самодисциплине и умению организовывать свой рабочий день. Без этого большим спортсменом не станешь.

— Почти все ваши теннисные прогнозы сбываются. Вы что же, никогда не ошибаетесь?
— Да нет, бывает. Как-то я сказал, что Федереру на крупных турнирах больше ничего не светит. Хочу извиниться перед ним, я поторопился. Роджер доказал, что остается великим теннисистом. Но все равно на нынешнем «Уимблдоне» я больше верю Джоковичу.


Рядом возник какой-то тип с таким же, как у Боллетьери, коричневым загаром и в похожих спортивных трусах. Хлопнул собеседника по плечу, тот заторопился:

— Ладно, мне пора. Напиши все правильно, пусть русские ребята к нам приезжают.

— Подождите, Ник. Слышал, в прошлом году в честь своего 80-летия вы собирались прыгнуть с парашютом. Прыгнули?
— Нет. Я очень хотел, но близкие не дали. Приехали пятеро моих детей и три бывшие жены, вцепились в меня мертвой хваткой. Ну я и решил не расстраивать их в такой день.

— И вам не было бы страшно?
— Да ты что, парень (обернулся он уже на ходу). Я три с половиной года служил в десанте, в корейской войне участвовал. Не боюсь ничего. Разве что вот только смерти немного.

Судя по быстрому шагу «анкла Ника», старуха с косой сможет догнать его не скоро.


Кудесник из Флориды

Академия Ника Боллетьери — самая престижная теннисная школа в мире — расположена в маленьком американском городке Брадентон, штат Флорида. В свое время академия первой в мире большого тенниса начала функционировать в режиме интерната и предложила юным теннисистам полный цикл подготовки к профессиональной карьере. В 1987 году школу выкупило спортивное агентство IMG, причем Боллетьери остался руководителем проекта. Совместная работа тренеров и маркетологов дала грандиозный эффект — из стен академии одна за другой стали выходить суперзвезды: Анна Курникова, Андре Агасси, Мартина Хингис, сестры Уильямс... Ну и венцом этой деятельности стал феномен Марии Шараповой — самой узнаваемой и самой рекламоемкой спортсменки планеты.

"Московские Новости", 06 июля 00:05; Газета № 314 (314), Владимир Рауш
Фото: © AFP

«Жена сказала: я или Агасси. Выбрал Андре». Основатель академии, сделавшей Шарапову

Ник Боллетьери прыгнул в теннис из парашютных войск и придумал драйв-воллей.

Вечный загар и вечные очки Oakley – даже не знаешь, что Ник Боллетьери сделал своей фишкой раньше. Ему 86 лет, 14 из них он живет с восьмой женой, троллит переспрашивающих журналисток вопросом «А что, хочешь стать девятой?» и хвастается, что его старшему сыну за 60, а младшему, седьмому по счету, нет и 10. Боллетьери хорошо воспитывает малышей – 13 первых ракеток мира (среди них Серена и Винус Уильямс, Мария Шарапова и Андре Агасси) стартовали в его академии. Ник – самый успешный теннисный тренер планеты, его частные уроки стоят по 900 долларов, хотя начинал он в 50-х с трех баксов.
В семье Боллетьери не было денег, чтобы мальчик занимался дорогим видом спорта. Крепкий Ник гонял в американский футбол и баскетбол, а теннис считал занятием для маменькиных сынков. Впервые ракетку он взял в колледже, когда приехал на каникулы к состоятельному дяде и просто держал мяч в игре в ожидании ошибки родственничка. Его даже ненадолго взяли в студенческую команду, но атлеты брали его с собой, когда в заявке не хватало шестого человека.

Это была середина 50-х – корейская война закончилась, но американским войскам все еще требовались парашютисты. Боллетьери вызвался первым. «Мы все были добровольцами, – рассказал Ник. – Наша философия была в том, что если собрать достаточно людей, которые думают, что они чертовски хороши, то они готовы стать еще лучше. В конце концов, на каждом сзади есть специальный рюкзак».

Он вернулся на гражданку старшим лейтенантом, поступил в юридическую школу, как хотели родители, и вылетел оттуда через полгода. В армии Боллетьери потерял время, которое потратил бы на теннисную карьеру, так что теперь выбрал тренерство. За уроки на частных кортах на пляжах платили всего по три доллара, опыта и знаний у Ника не было, так что он отправлял жену, чтобы она шпионила за другими коучами и подсматривала методики.

База была откровенно старенькой и ветхой, дети неохотно приходили на старые корты, а денег на реконструкцию не было. Чтобы заманить новых учеников и удержать старых, Боллетьери подбил кузена, поехал в соседний отель и в ночи вывез 45 килограммов грунтового покрытия. В следующую ночь в пикапе братьев пропали сетки, стойки и разметка из уличного теннисного центра.

Карьера поперла вверх, когда Ника позвали рулить кортами на курорте в Пуэрто-Рико. Он привел мальчика Чарлито в профессионалы, и родители в благодарность назначили его спортивным директором курорта. Потом малыш вырос в игрока сборной США на Кубке Дэвиса и основателя турнира в Индиан-Уэллс Чарли Пассарелла, а Боллетьери заработал имя, чтобы открыть частные лагеря и летние школы.

В отеле Пассареллов останавливался великий тренер по американскому футболу Винс Ломбарди (в его честь назвали трофей за победу в Супербоуле). «Мы правда не были знакомы, но иногда он останавливался поболтать, – рассказал Ник. – Однажды мы играли в гольф с ним и Чи-Чи Родригесом (профессиональный гольфист), Винс посмотрел на меня и сказал: «Знаешь, ты принадлежишь детям». Эти слова я вспомнил, когда остался без работы через пару лет».

Первый лагерь Боллетьери разбил в Висконсине – это в двух часах езды от Грин-Бэй, где Ломбарди тренировал «Пэкерс». Ник занимался с детьми в маленьком городке, в 1978-м построил теннисный клуб во Флориде и решился на что-то громадное. Он занял миллион долларов у приятеля и выкупил 120 тысяч квадратных метров земли, на которой раньше выращивали помидоры, и основал академию имени себя.

Методика Боллетьери строится на дисциплине – ученикам нельзя даже крутить ракетки и жевать жвачку, за это вся группа навернет пару кругов вокруг корта. «Нам приходилось держать детей в страхе, потому что мы сами боялись их – столько малышни вдали от дома. Они бы просто взорвали это место», – признался тренер. Теннис больше не был для Ника спортом маменькиных сынков, и он доказывал это всем.

Первым героем академии стал Джимми Ариас. За три года с Боллетьери он вошел в мировой рейтинг ATP и побил рекорд – никто в 15 лет не попадал в теннисные топы. К 20 годам он стал пятой ракеткой мира и дошел до полуфинала US Open. В академию Ника полились таланты со всего мира, не только из Америки. Как-то на корт заглянул баскетбольный тренер Дик Витале и увидел, как коуч гоняет по всей задней линии худенькую малышку. «Что за хрень ты здесь творишь с этой маленькой девочкой? У меня две такие же дочери», – возмутился Витале. «Она станет первой ракеткой мира, Дик», – ответил Боллетьери. «Да ты с ума сошел. И как ее зовут?» – «Моника Селеш».

В 1987-м Ник придумал для Андре Агасси новую технику форхенда, а еще драйв-воллей, которым в 2018-м пользуются просто все. «Мы просто подкручивали мячи при ударе с лета, и люди сошли с ума. Они такие: какого черта делает этот парень? Сейчас это крутой прием, и мы ввели его. Просто подкручивали мяч. Изобрели этот удар, черт возьми», – хвастается тренер.

У Боллетьери есть истории почти про каждого ученика. Ради Андре Агасси он, например, расстался с третьей женой. «Я только начинал заниматься академией и уже ездил с Андре по турнирам, – сообщил Ник. – У нас с Келли уже было двое детей, и она поставила ультиматум: или мы, или Агасси. Я выбрал Андре». Ричард Уильямс, отец Серены и Винус, на вопросы, почему дочери ездят в академию, ответил просто: «Ник дает результаты». Боллетьери ездил за Сереной до 2002 года и сопровождал ее на всех турнирах, которые привели ее к первой строчке рейтинга.

Ник уже не владеет школой, но остается ее почетным президентом. На девятом десятке он все еще просыпается в 4:45, проводит персональные занятия и делает по 100 приседаний по утрам. «Честно говоря, никогда не следил, сколько моих учеников стало первыми ракетками, – признался Боллетьери. – Мне как-то сказали, что их уже девять». Ник сделал паузу и расплылся в улыбке: «Дерьмо, да я счастливчик».

Данил Тармасинов
.eurosport.ru/tennis/ - 23.01.18 в 10:07

Tennis World: бывший тренер Шараповой Ник Боллетьери умер в возрасте 91 года
Американский тренер, основатель и руководитель теннисной академии Ник Боллетьери скончался 4 декабря в возрасте 91 года, сообщает Tennis World.
За свою карьеру Боллетьери воспитал 12 первых ракеток мира среди мужчин и женщин в одиночном и парном разрядах. Среди его воспитанников - российские теннисистки Мария Шарапова и Анна Курникова, американцы Андре Агасси, Джим Курье, Моника Селеш, сестры Серена и Винус Уильямс, немец Томми Хаас и швейцарка Мартина Хингис.
"Спасибо за ваше время, знания, приверженность делу, опыт, готовность поделиться своим мастерством, личную заинтересованность в том, чтобы наставлять меня и давать мне возможность следовать за своими мечтами. Вы были мечтателем и деятелем, первопроходцем в нашем виде спорта, поистине единственным в своем роде", - написал Хаас в Instagram (деятельность компании Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская).
В 2014 году Боллетьери был введен в Международный зал теннисной славы.

МОСКВА, 5 дек - РИА Новости.